Tatler, июль 2015

Июльская обложка Tatler с цветущей во всех смыслах девушкой Элизабет Джаггер

Письмо редактора

 «Однажды я специально засек время: на Патриках сто метров проходишь за сорок минут», – рассказывает герой нашего номера, монументальный инвестбанкир Ян Яновский. Еще бы – пока раскланяешься с вечно бегущим Лешей Боковым, обсудишь вероломное закрытие аптеки с Пашей Каплевичем, перекинешься новостями с рынка деривативов с Леном Блаватником... Забудешь, зачем из дома вышел.

Патриаршие пруды – единственный район Москвы, к которому применимо труднопереводимое слово neighbourhood. Все свои, #нарайоне, и сообразительные девушки, что в надежде сойти за местных приезжают из Капотни с мокрыми волосами, в трениках и с арендованными собачками, только подчеркивают удивительный феномен этой светской деревни. Здесь по пальцам пересчитать мраморные подъезды с подземными гаражами и нет серьезных государственных мужей, привыкших красться домой под покровом ночи на бронированных «бентли» с кортежем охраны. Нет приличного супермаркета, а значит, неуютно пленникам быта с их самой главной жизненной ценностью – заполненной до краев продуктовой корзиной. Зато полно ресторанчиков, салонов красоты, детских клубов, танцевальных студий. Аборигены умудряются неделями не покидать Патрики, теша себя иллюзиями, что живут в независимом, таком маленьком и милом государстве. Продюсер Андрей Фомин, к примеру, решительно не любит делать звонки из офиса – ему приятно болтать по телефону, нарезая круги вокруг пруда: «Пятьсот пятьдесят метров красивой прогулки». «Знаете ли вы кого-то, кто сознательно не хочет переезжать на Патриаршие?» – спросили мы местного жителя Эвелину Хромченко. «Да вот Ксения Соловьева здесь почему-то не живет, но думаю, это дело времени. В «Пинче» теперь завтраки с семи тридцати, а значит, сюда можно перебираться самым деловым девушкам». «И правда, почему бы нет?» – говорит главный редактор Ксения Соловьева.

В номере:

Моя Майя

Принято считать, что доживший почти до девяноста лет человек, да еще в здравом уме и ни на что не жалующийся, – долгожитель, и его уход в мир иной – естественный поступок праведника. Но к ней неприменимы обычные «принято считать».

Сати Спивакова – о великой балерине Майе Плисецкой, которую она на московский манер называла Майечка Михална.

Новая Англия

Эти наследницы звучных британских фамилий – it girl по праву рождения. И от своего почетного титула не отрекутся.

Месть пушистых

Каждая обманутая домработница, которой недоплатили при расчете, знает, что всегда может написать книгу. Продать ее издательству, пройтись по телешоу и обеспечить себя таким образом – и морально, и материально. Светские люди не злопамятные – просто злые, и память у них хорошая. Евгения Милова («Ъ») рассказывает душераздирающие истории московского око за око.

Владик Добро

«Получить вечером кучу евро за проданную работу, а наутро побежать одалживать стольник, рассказывая душераздирающую историю, – это вполне в духе живописца Мамышева. Одеваться на Кутузовском и говорить, что там совсем недорого, – о, это его жанр». Накануне большой выставки в ММОМА Ольга Зарецкая говорит о Мамышеве-Монро с его светскими друзьями. Им есть чем помянуть экстравагантного русского художника.

Мафия и профсоюз

Стоит Софии Вергаре войти в комнату, как головы поворачиваются в ее сторону, челюсти стучат об пол, слова застывают на устах. В ней все чересчур: и пухлые губы, и глаза с поволокой, и безупречная сияющая кожа, и округлость бедер, и затянутая в рюмочку талия, и – особенно – грудь. Бессовестно сексуальная актриса Вергара втридорога продала Голливуду свой колумбийский акцент. Лили Анолик выяснила, как у нее это получилось.

Также: анатомия самого светского района столицы – Патриарших прудов; полезные адреса для родителей, которые хотят спокойно позагорать; второй закон кармы: что делать, чтобы мечты сбылись; бодизм – способ сделать тело, как у Эль Макферсон.

 Сайт журнала: www.tatler.ru